Catsgo.ru

— Мы искали, — продолжила она, — искали в вещах, делах… и в мыслях, да простит меня Аласаис, тоже искали, — в голосе её звучала боль, он почти срывался, но решимость Иреры довести своё нелёгкое дело до конца была твёрдой, — и узнали многое. Скажи им, оте…

Внезапно, запнувшись на полуслове, Ирера рухнула на колени, обхватив голову руками и склонившись до самого пола. Через чёрную завесу её волос было видно, как на пол упали тёмные капли крови.

— Так, так, так, моя дорогая дочь… Сидеть! — рявкнул Селорн, когда кто-то из советников собрался было встать и помочь Ирере. — Какими интересными делами ты занимаешься у меня за спиной, — мурлыкал он, пружинистым шагом прохаживаясь взад-вперёд и не сводя глаз с дочери. — Ну что же — воля твоя! Хочешь, бессильно плачь, как твоя сестрица, или смейся, как её подружка-идиотка, змеиная рабыня! — сквозь зубы выдав ил патриарх. — А вы, — презрительно оскалившись, обернулся к Совету Селорн, — вам нравится пресмыкаться перед этими серебряными гадинами или наимудрей-ш-ш-шими, — он грубо передразнил танайскую манеру говорить, — гадюками Тиалианны? Нравится?! — оглушительно рявкнул он, и алаев словно придавило к креслам силой этого голоса. — А с меня хватит! Довольно этого бреда! Мы свободный народ. И если мы не можем вырвать из вражьих зубов свою свободу собственными лапами, а Аласаис не хочет нам в этом помочь, то я говорю, — вкрадчиво заявил патриарх, — нам нужен новый покровитель, могущественный, мудрый и решительный, тот, кто положит конец всякому угнетению нашего народа и поведёт нас вперёд, в завтрашний день, когда мы займём истинно наше место в этом мире и во всём Бесконечном! — голос Селорна, под конец фразы став просто оглушительным, ударом грома обрушился на алаев. Каждое слово его было тяжеленным камнем, навалившимся на них. — Тем же, в ком не достанет сил и решимости встать на этот путь и идти по нему с гордо поднятыми хвостом и головой, — тем всегда найдётся местечко под крылом у Веиндора! — шипящим, язвительным шёпотом добавил безжалостный эал.

Некоторые из членов Совета почувствовали себя обречёнными, их покинуло желание бороться — такую силу обрел над ними голос Селорна, напитанный магией его нового покровителя. Ошарашенные алаи могли лишь следить за тем, как Селорн, ужасный в своём новообретённом могуществе, идет вокруг стола и внезапно вспрыгивает на него. И вот уже над черным телом пантеры не то в повелительном, не то в молящем жесте вздымаются черные руки патриарха ан Ал Эменаит… нет, кого-то совсем иного — врага, предателя, и словно через невидимую дыру в потолке на него низвергаются потоки тьмы. Мрак окутал Селорна, будто чёрный плащ, а затем полы его запахнулись, и призрачный кокон вращающейся, клубящейся тьмы заколыхался вокруг патриарха…

Впрочем, оцепенение алайских владык длилось недолго — первой, как и много раз прежде, вернулась к реальности Эйтли. Она вскочила со своего места, зашипев от страха, и отпрыгнула к стене, туда, где лежал поверженный Когтестрах. Следом за проворной дочкой Чутколапа решительно поднялись Фейнлаан с Малауром. Маги обменялись короткими взглядами — мысленно поделились идеями, как «выколупать» Селорна из его чёрной «скорлупы».

Тем временем Алия Аэн, Аэлла и Гвелиарин, встав рядом и одинаковыми жестами сложив руки у груди, запели чарующую мелодию, песню без слов, которая навевала чувства покоя, тихой, уютной радости и еще… светлой грусти по чему-то родному, давно покинутому, к чему так хочется вернуться…