Catsgo.ru

Он развернулся, потыкал в камень посохом и осторожно двинулся вперед по каменному уступу. Балкис заметила, что юноша время от времени придерживается за стенку, а потом что-то кладет в торбочку, привязанную к поясу. Она поняла, что Антоний все-таки старается взять хоть немного камешков — любых, какие только легко отделяются от стены. «Хорошо бы, чтобы это были самоцветы, — подумала Балкис, — а не простые камни».

Становилось все светлее, ветер свежел, и вот наконец впереди вспыхнуло яркое пятно. Антоний вел Балкис и Паньята туда, и пятно вырастало и ширилось у них на глазах и в конце концов увеличилось до тридцати футов в поперечнике. Антоний остановился и крикнул:

— Надо, чтобы глаза привыкли к свету!

— Хорошо бы разведать путь! — крикнула в ответ Балкис. Антоний прищурился, кивнул и поманил девушку за собой.

Балкис, у которой сердце ушло в пятки, осторожно пошла за ним, надеясь, что ее спутник ясно видит дорогу, что уступ не обрывается в пропасть.

Однако довольно долго никакого обрыва не было, и вскоре они ясно увидели солнечный свет. Балкис огляделась по сторонам, посмотрела вниз, ахнула и прижалась спиной к стене. Внизу река низвергалась водопадом с высоты футов в пятьдесят и падала в черное бурлящее озеро. Подошел нагнавший спутников Паньят, часто заморгал от яркого света, а потом все трое увидели, как их плотик сорвался с обрыва, упал в кипящую бездну и исчез в фонтане брызг. Балкис поежилась, живо представив себе, что было бы с ними, останься они на плоту.

Видимо, воображение Антония нарисовало ту же самую картину. Он широко раскрыл глаза, но проговорил:

— На самом деле нет никакой опасности. Уступ шириной в шесть футов, и ветер утих.

С этими словами он развернулся и пошел вперед.

Балкис, чувствуя себя довольно глупо, последовала за ним. Она шла боком — опасливо, робко, старательно прижимаясь спиной к стене. Почему-то ей казалось, что если она не увидит ни единой капельки воды, то ни за что не упадет с уступа. Балкис вдруг подумала, что ей намного безопаснее было бы проделать этот путь в обличье кошки, но она боялась напугать Паньята.

Антоний, однако, зорко высматривал дорогу. Он переходил с одного уступа на другой, то поднимался, то опускался по скальной стенке, а порой даже возвращался назад. И все же спутники неуклонно, хоть и медленно, продвигались вперед и вниз и в конце концов оказались на ровном берегу озера, в которое водопадом сливалась река. Балкис долго смотрела на воду, зачарованная этим величественным зрелищем. А когда она оторвала взгляд от кипящего озера и хотела сказать Антонию: «Не правда ли, какое удивительное зрелище?» — девушка обнаружила, что ее спутник сидит на корточках и выискивает камешки в прибрежной гальке. Балкис вздохнула и ни о чем не стала спрашивать друга. Она отлично понимала, что здешняя «галька» — это необработанные самоцветы. Конечно, в ее сердце шевельнулось недовольство: неужели Антоний не понимал, что жизнь и красота важнее богатства? Но она тут же одернула себя: она-то несколько месяцев жила, купаясь в роскоши! Балкис попыталась вспомнить свою жизнь крестьянской девочки в лесной деревушке — жизнь одинокой, только что осиротевшей девочки, и поняла, что в ту пору и она бы с превеликой радостью подбирала драгоценные камни, если бы они ей только попадались.

Когда Антоний поднялся, оказалось, что его торбочка битком набита камнями. Он с улыбкой обернулся к Балкис и указал в сторону дальнего берега. Балкис усмехнулся и кивнула. Она поняла: пытаться разговаривать поблизости от грохочущего водопада было бессмысленно, и последовала за Антонием. Паньят замкнул шествие.

Оглядевшись по сторонам, Балкис увидела по обе стороны от выхода из пещеры высокие холмы и деревья, что росли по краям речной долины. Впереди простирались обширные луга. Берега реки сверкали и переливались блестящими камешками, многие из которых были драгоценными и полудрагоценными. Антоний смотрел на них, жадно вытаращив глаза. Видно было, как ему хочется взять их, все до единого, и все же он больше ни разу не остановился. Для пущей уверенности Балкис крепко взяла его за руку, и как только шум водопада немного стих, сказала: