Catsgo.ru

— Но как же архиепископам удается осуществлять духовное руководство, когда они находятся так далеко от своих прихожан?

— Каждый из них раз в месяц возвращается в свою обитель, а его место занимает другой священнослужитель.

Значит, каждый вечер Балкис слушала рассказы о самых разных чудесах. «Наверное, ей тут действительно скучать не приходилось», — подумал он.

— А остальные четыре тысячи трапезничающих не слишком сильно шумят? Не мешают беседе?

— Они сидят довольно далеко и ведут себя тактично: говорят вполголоса. К тому же те столы, за которыми трапезничают остальные придворные и гости, изготовлены из золота и аметиста, а ножки столов — из слоновой кости.

Мэт улыбнулся, припомнив о том, что золото является отличным проводником.

— Стало быть, все столы в некотором роде закляты от шума?

— Именно так, — подтвердил пресвитер Иоанн. — И вдобавок они сдерживают прочие проявления грубого поведения.

— Но если все настолько вежливы и тактичны, что же произошло в тот вечер?

Царь покачал головой:

— Тоска Балкис была настолько сильна, что она не сумела скрыть ее.

~ И все? — изумленно спросил Мэт.

— Этого было достаточно, — ответил Иоанн и рассказал Мэту том, как предложил племяннице проехаться по стране и поближе познакомиться с жизнью народа, а также о том, какую Ревность это вызвало у принца Ташиша и как двое глупых придворных решили потрафить Ташишу тем, что подстроили похищение Балкис.

Глава 3

Утром горничные пришли в опочивальню принцессы, дабы разбудить ее, принесли ей еду и питье — и обнаружили, что Балкис исчезла. Девушки побежали к стражникам, те подняли тревогу. Пресвитер Иоанн услышал шум из своего кабинета и послал слугу узнать, что стряслось. Узнав об исчезновении племянницы, он пришел в ярость и лично возглавил поиски. Дворец был обыскан до последнего уголка. Заглядывали во все ниши, щелочки и закутки — но Балкис не нашли. Тогда царь вернулся к себе в кабинет и во гневе занялся магией. Именно тогда Сикандеру и Корундель стало весьма и весьма не по себе. Они явились в личные покои принца Ташиша. Тот взволнованно расхаживал из угла в угол и засыпал придворных вопросами:

— Куда она могла подеваться? Где она может прятаться? Почему мы не можем ее найти?

— Быть может, она не во дворце, ваше высочество, — предположил один из вельмож.

Принц остановился.

— Что ты сказал? — оторопев, спросил он. Вельможа пожал плечами:

— Всем известно, что порой на нее нападала тоска…

— Она скучает по родине, — пояснила придворная дама. — По той стране, где выросла.

— Не хотите ли вы сказать, что она убежала из дворца, желая вернуться в страну франков?

Вельможа снова пожал плечами:

— Это возможно.

— А быть может, она убежала всего на денек-другой, — сказал другой придворный. — Устала от дворцовой жизни, решила отдохнуть.

Принц Ташиш покачал головой:

— Она бы оставила какую-то весточку.

Однако в глазах его сверкнули искорки надежды.

— Но если она вправду убежала, — проговорил Сикандер как можно более равнодушно, — у вашего высочества стало одной заботой меньше, не правда ли?

Принц резко развернулся и в упор уставился на Сикандера.

— О чем это ты?

Казалось, он готов взглядом просверлить Сикандера до костей.

— Но… — срывающимся голосом произнес тот, — я… только хотел сказать, что…

— Все яснее ясного, — поспешно проговорила Корундель. — Если принцесса бежала, она не сможет претендовать на наследство.

Принц, прищурившись, посмотрел на нее.

— Похоже, вам кое-что известно, — сказал он и снова развернулся к Сикандеру. — Говори!

— С радостью, — отозвался Сикандер, старательно разыгрывая добродушие, хотя на самом деле ему с каждым мгновением становилось все страшнее. — Я сам вынес ее из опочивальни, опоенную сонным зельем, и отдал всаднику, который увез ее подальше от глаз вашего высочества.